Святитель Нектарий -

Святой праведный Николай Псковоезерский-

Старец Николай (Гурьянов)

КНИГА (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

СЛЕЗЫ СТАРЦА

Прошло только два года с момента блаженного пе­рехода в Вечность Праведного Старца Николая, а по­читание народное его светлой памяти свидетельствует несомненно, что пред нами угодник Божий. По откро­вению написаны Тропарь Старцу, по откровению свы­ше пишутся иконы, Батюшка является страждущим и утешает. На его могилке, на Острове Талабск, от чест­ных останков происходят исцеления. Подходя поклониться могилке святого Старца, все прежде поклоня­ются святым образам, написанным на кладбищенских, Царских Вратах: Спасителю мира, Матери Божией, Ангельским Силам Небесным, Царю-Искупителю Ру­си Николаю, Мученице Царице Александре, Царст­венному Отроку-Голубю Алексию, Царевнам Царским и Мученику Григорию. Таково было завещание Стар­ца — чтобы охраняли его угодники Божий, Которым он молился и служил всю свою земную жизнь.

На тихом сельском кладбище Острова, смиренном и кротком, как и душа Батюшки, благодать наполняет сердце. Простая, живая могилка в цветах и зелени, по­верх — зеленая крона дерев, живая сень из листьев, по­саженных Батюшкой сорок четыре года тому назад. Сквозь шелестящую листву струится небесный свет, мягко падающий на молящихся у Креста. Тишина и покой. Голуби рядом, как и при жизни, они безшумно парят над головами и как бы благословляют мягким веянием крыльев... Небесный Ангел, незабвенный Ба­тюшка Николай... Небесное, райское место на земле... Все здесь насажено благословенной рукой Старца. И земное, и духовное... После второй мировой, Остров был выжжен немцами, и на нем почти не было жизни. Батюшка приехал в 1958 году, к Покрову, ему дали для жилья недостроенный маленький домик, напротив кладбища. Раньше там жил приходской священник с матушкой, но так и не закончил строительство. Ба­тюшка достраивал домик от внутренней келлии: при­строил внешнюю, где ныне небольшая кухонка, и ко­ридор, или сени, как говорил Батюшка. Все деревья на кладбище посадил отец Николай. Он всем рассказы­вал, как «сначала деревинки были махонькими, я их поливал-поливал, и они выросли»... Так благословен­ный отец напоял Словом Божиим души людей, и «они были махонькими, и выросли»... Прививал Старец Ни­колай любовь ко Господу, Царице Небесной, Церкви Православной и Святому Царю, и она взросла пшени­цей в сердцах людей.

Приводимое ниже свидетельство особо значимо тем, что верующий народ молитвенно почитает Цар­скую Семью, Преподобного Серафима и нераздельно от них — Праведного Николая Псковоезерского.

«Уважаемая редакция! [«Русский Вестник»]

Церковь Свята, но, к сожалению, в последние вре­мена, служащие на два фронта иуды имеют порой чис­ленное превосходство. Прочитав статью от 19.09.2003 года о клевете на Старца Николая и его духовных чад, считаю своим долгом сообщить о произошедших чу­десных событиях,

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! Аминъ.

В день праздника Введения во Храм Пресвятой Бо­городицы, что само по себе уже символично, было полу­чено непосредственное благословение от Старца Ни­колая на написание его иконы. Многим может пока­заться это странным, но Батюшка при жизни ничего без Божиего благословения не делал, тем паче сейчас.

Но чудо не в этом или не только в этом. Дело в том, что художником я никогда не был, и писать иконы не умел. [...] Более полугода от эскиза до доски. С 12 июля 2003 года н. ст., праздника Первоверховных Апостолов Петра и Павла, в течение сорокадневного особо стро­гого поста (только на Серафимовых сухариках до пер­вой звезды), были написаны икона Старца Николая и еще одна, о которой расскажу позже.

К началу написания иконы к дому стали прилетать неизвестно откуда взявшиеся голуби. Голубей за всю свою жизнь я не только у себя, в округе столько не видал. На сегодняшний день бывает до. семидесяти. При­шел и попросился на проживание кот — вылитый Ба­тюшкин кот Липа — не отличишь. Голуби и кот пита­ются в необыкновенном мире, в метре друг от друга, по­давая нам пример мирного жития. Странные голуби какие-то! Однажды не было прочитано ежедневное правило, а корм им насыпан, так ни одна птица к пше­ну не притронулась. Слетели с крыши только после про­чтения всех положенных молитв — Батюшкина школа,

Интересно, что подобное послушание о написании иконы, только от Серафима Саровского, было дано ра­бе Божией, которая записала по благословению Бла­женной Матроны Московской Акафист к обретенной мною иконе Божией Матери «За Державу Российскую Скорбящая и икону Святых Царственных Мучеников и Страстотерпцев Осеняющая». У нее задача была чуть полегче — написать икону Преподобного Сера­фима Саровского с прижизненной гравюры. Но глав­ное: писать иконы она также не умела. Во время напи­сания образа, Батюшка Серафим явился и подтвердил ликом своим реальность изображенного на иконе. Об­раз неоднократно благоухал.

И вот эти две иконы чудесным образом (никто сро­ков не подгадывал) сойтись в своей боевой молитвенной готовности на день убиения Святой Царской Семьи — двое самых царелюбивых молитвенников. Наверное, ни у кого не возникнет сомнение в том, что и сейчас они вместе молятся о ниспослании утешения нашей стра­ждущей Родине — грядущего Православного Царя из Ро­да Романовых. По их молитвам да будет нам!

Свидетельствую, что обе иконы написаны только с Бо­жией помощью, без консультаций с профессиональными художниками, что подтверждает благословение во славу Божию, ибо все возможно в укрепляющем нас Господе В день празднования Сретения Владимирской иконы Божией Матери и иконы «Умиление» Псково-Печерской, 8 сентября 2003 года н. ст. произошло два события. Художнику, который помогает выполнять повеление Божией Матери по созданию Апокалипти­ческого триптиха иконы, (в который входят иконы Пресвятой Богородицы «Воскрешающая Русъ» и «Бла­годатное Преображение»), был показан Господь, Бла­гословляющий новую землю, для центральной ико­ны — «Господь-Победитель» из Апокалиптического триптиха. 2 января 2003 года н. ст. к иконе «Господь-Победитель» была показана Жена, получившая Два Крыла (Апокалипсис, гл. 12).

И еще «маленькое» скорбное чудо. В руках у ху­дожника только что сделанные фотографии с новопи­санной иконы Старца Николая вдруг заплакали. Обильно и отчетливо потекла слеза из правого глаза, и чуть меньшая — из левого. Вопреки всем физическим законам, точно такие же слезы появились на следую­щем фото, только немного ниже. На третьем фото сле­зы параллельно стекли еще ниже. И когда мы верну­лись к первому фото, эти же слезы были уже внизу иконы.

Батюшка смиренно плакал о нашей жизни не по заповедям, о том, что все мы должны каяться в грехе предательства Царя.

Может быть о том, что за нашу нераскаянность могут последовать наказания, сильнее прежних?

Может быть, о каких-то других скорбях? Кто знает!

Может, кому-то станет стыдно.

Слезы Старца касаются нас всех.

Простите.

Прошу святых Ваших молитв, раб Божий Сергий» ³².

ЦАРЕЛЮБИВЫЕ МОЛИТВЕННИКИ

ПРЕПОДОБНЫЙ СЕРАФИМ

И БАТЮШКА НИКОЛАЙ

Однажды во время тихого созерцания и молитвен­ной возвышенности дорогого Батюшки Николая, по­чувствовала особенную минуту расположенности его к беседе и простому разговору. Имея милость Божию бывать рядом, видела, как Старец часто в молитвах об­ращается к Преподобному Серафиму, и решила спро­сить: «Отче, простите, если вопрос мой покажется Вам странным: кого Вы больше почитаете, Святителя Ни­колая или Батюшку Серафима?» Старец принял во­прос серьезно и ответил дословно так: «Матушка, хотя я крещен с именем Святителя Николая и чту его, и мо­люсь ему, и он слышит мои недостойные просьбы, но Батюшка Серафим мне ближе, мы. с ним родные. Знаете, как-то часто с Батюшкой Серафимом о Рос­сии говорим»... Разговор наш состоялся давно, лет две­надцать назад. Потом Господь сподобил еще несколько раз почувствовать молитвенную связь двух русских святых.

К Батюшке Николаю приехал на исповедь отец игумен, он служил в то время во Псковской Епархии. По каким-то причинам он очень спешил, его ждала лодка на берегу и духовные чада, с которыми он прие­хал; отец игумен даже поторапливал Батюшку, извиня­ясь отсутствием времени. Старец, приняв его в келлии, поспешил в Храм, дабы исповедовать в Алтаре, как это было в чину у Батюшки. Одеваясь, он попросил меня взять очки со стола и подать ему. Поскольку все почти летели до Храма, а мне еще нужно было закрыть келлию, я отстала от бегущих и догнала лишь через какое-то время. Старец стремительно вошел в Храм, а отец игумен остановил меня на паперти и не благословил войти в церковь. Я осталась у входа с очками Батюшки в руках. Немного переживала, так как последнее время Старец без очков хуже видел, а молитвы в требнике были напечатаны маленькими буквами. Размышляла, войти или нет, потом не решилась, «связанная неблаго­словением» отца игумена; села на ступеньки и стала ждать.

Окрест царствовали мир и покой, была летняя, ти­хая пора, все смиренно и благодатно; возле Храма игра­ли дети, ворковали голуби, крутом томилась скошен­ная трава, которую на лодках привозили с противопо­ложного берега; деревца шелестели листвой и играли с облаками, задерживая их бег своими зелеными верши­нами. От озера веяло прохладой и странствиями, душа стремилась то ввысь, к Небесам, то в покойную при­стань тихих вод: где-то рядом вскрикивали чайки и бе­лыми всполохами проносились в синеве неба, почти за­девая мягко сияющие кресты церкви... Ласточки нот­ками расселись на проводах и умиляли своими звуками... Тогда Батюшка служил один, все на Острове было мирно и спокойно. Никто никого не обижал, а если и случались искушения, то Батюшка покрывал все мудрой любовию. Не было вражды... Нам думалось, что так будет всегда...

Через некоторое время Батюшка вышел из Храма и спросил, почему я не вошла... За Старцем следовал смущенный игумен. Он подозвал меня, попросил про­щения и рассказал, что когда Батюшка Николай в Ал­таре не обнаружил в карманах своего подрясника оч­ков, то строго посмотрел на него, а затем протянул ру­ку и сказал: «Батюшка Серафим, дай мне очки, они ведь спешат очень». Вдруг на ладони у Старца неиз­вестно откуда появились очки.

Другой чудесный случай поведали паломники с Кавказа, два Николая...

Это было тем же летом. Старец отдыхал, он благо­словил закрыть его на замочек, которым прикрывали маленькую дверь в зеленую обитель Батюшки. Тогда его часто закрывала матушка Анастасия, прислуживав­шая Батюшке в Алтаре и бывшая в течение двадцати шести лет его помощницей. Жила она подле Храма в маленькой вросшей в землю сторожке. Все местные жители и те, кто бывали не раз у Старца, знали этот обычай: раз на дверях замок, то Батюшка или «физиче­ски» отдыхает, или молитвенно. Редко кто дерзал сту­чать в двери и окна; проходило время, в назначенный Батюшкой час, его открывали, и жизнь продолжалась; наша Никольская обитель жила по послушанию... В тот день дверь закрывала матушка Анастасия. Она уже сильно болела и очень тихо и медленно передвига­лась: у нее был туберкулез почек, боли она не очень ощущала за молитвы угодника Божия Батюшки Нико­лая. Мы, не спеша, приближались к домику Старца, на улице были зной и духота. Анастасия все время оста­навливалась и подвязывала большой теплый платок, при взгляде на который становилось еще жарче.

Во дворике у Старца стояли трое: двое высоких мужчин с длинными бородами, в черных под горло за­стегнутых рубахах, и сапогах. С ними ребенок, мальчик лет восьми. Они были изумленными и радостными, чувствовалось, что произошло что-то особенное. Мы поздоровались, матушка, открывая дверь, сказала, что сейчас она спросит Батюшку, сможет ли он их при­нять. Паломники загадочно улыбались и ничего не от­ветили. Алтарница вошла в келлию, а я осталась во дво­ре, на скамеечке. Это любимое место всех Батюшки­ных чад: там легко и тихо молится, мысли как-то собираются, внутренней собранности способствует са­ма намоленность келлии Старца и его благодатного, как он говорил, райского, дворика. Скамейка всегда мне представлялась ладьей, на которой наши души пе­реправлялись из житейского мира в иные обители — духовные... Эта скамья была подобна притвору в хра­ме, где проходит исповедь. Здесь мы ждали, примет ли Старец, молились, иногда сидели рядом с ним. Мы по­знакомились с ожидавшими Старца.

Оба Николая, так звали паломников, приехали с Кавказа. У них там большое Братство Царя-Мученика Николая, которое выпускало монархическую газету «За Веру, Царя и Отечество», печатало и распространя­ло иконы Царственных Мучеников, они же проводили крестные ходы и молебны в местах боевых действий. Отцы рассказали, как по молитвам к Батюшке Царю Николаю спасалось русское население. Глубокое почи­тание Царской Семьи и упование на Их небесное за­ступничество сроднило нас. Родные сердца и души! Николаи поведали о случаях благодатных исцелений от икон Царственных угодников Божиих. Братство благословил Батюшка Николай, и они уже не первый раз были у него. Мы вспомнили, как Старец говорил, что молитва к Царю Николаю — это духовный щит России. Радостно было видеть плоды трудов Батюшки в горах Кавказа, которые охранялись святыми молитва­ми пустынников, исихастов, ушедших от мира и очи­щавших его своим покаянным плачем. Искренность и открытость свойственна русскому человеку, и Нико­лаи, после малого совета между собой, поведали мне о произошедшем чуде.

Когда они подошли к келлии Старца и увидели, что она на замочке, конечно же, не стали стучать ни в дверь, ни в окна, а тихо расположились на скамеечке напротив. Сколько времени прошло, они не заметили, один из Николаев читал Акафист Царю Искупителю, а второй тянул четку, готовясь к беседе с Батюшкой. Вдруг занавеска на оконце приоткрылась — и все трое увидели яркий ослепительный свет, исходивший из келлии Старца. В глубине этого сияния они ясно узре­ли Преподобного Серафима Саровского, который бла­гословил их через окно. Это видение длилось несколь­ко минут, они осознавали, что пред ними угодник Бо­жий Серафим, оба Николая чувствовали, как по лицу потекли слезы, сердца умилились, в душе воцарились тишина и покой. Лик богоносного Серафима запечат­лелся в их памяти навсегда и стал неотделим от Ба­тюшки Николая.

Мы не дерзали размышлять вслух, но каждый из нас с этого момента испытывал еще большую теплоту к родному отцу духовному, служившему страждущему миру своей любовию и состраданием. Батюшка Нико­лай был истинный пастырь, ведший путников в Веч­ность. Не только в наших сердцах, но и в благодатном дворике Старца, ощущалась такая тишина и покой, что выразить словами было невозможно.

И действительно, в духовной жизни все сверхъес­тественно, и неразумно нам размышлять над состоя­ниями святых или же стараться описать их чувства. Святой Симеон Богослов говорит, что святых могут по­нять только святые, мы же лишь можем несколько приблизиться к пониманию, да и то — с благоговени­ем и страхам Божиим.

Через некоторое время случилось спросить Старца об этом необыкновенном дне. Батюшка ответил не сразу, после долгого молчания... Он сказал: «Это был Преподобный Серафим, мы ведь родственники, он на­вещал меня, вот и благословил странников. Только прежде моей кончины не рассказывай никому, а тогда воля Божия откроет, когда сказать». На этом мы и окон­чим воспоминания, предоставив все Господу и молит­венной тишине...

Свидетельство о святости Батюшки Николая

и о духовной связи его со святым Преподобным

Серафимом Саровским

Великий Старец Николай перешел в блаженный покой праведников и соединился с ними навеки в Царствии Небесном, народ же Божий чувствует это небесное единение и свидетельствует о нем.

«В конце июля и начале августа 2003 года мне по­счастливилось быть в Дивеево, в дни празднования сто­летия со дня прославления Святого Преподобного Ба­тюшки Серафима, — пишет духовное чадо Батюшки Николая Елена Коваленко из Петербурга. — Хочу рас­сказать о случае, который я восприняла как связь двух эпох, духовную связь двух любимых народных старцев. Было это на канавке Царицы Небесной... Я увидела на одном из православных прилавков у распространите­лей газеты «Русский Вестник» много материалов о Ба­тюшке Николае (Гурьянове) — иконы, фотографии, иконочки со святым Мучеником Григорием и иконы святого Царя Иоанна Грозного. Там же были видео­кассеты с фильмами о Святом Царе Мученике Нико­лае и о Старце Николае. Рядом стоял маленький теле­визор, шел показ документального фильма о Батюш­ке — «Небесный Ангел». Шли первые кадры фильма, самое начало: хроника в келлии отца Николая — мо­мент, когда к нему на благословение были привезены две иконы: образ Святого Царя-Мученика Николая и образ Святого Царя-Мученика Иоанна Грозного. При этом лик Батюшки Николая на экране был крупно по­казан, и даже как бы светился... Батюшка говорит, поет... Рядом со мною стояла преклонных лет женщина, лет за шестьдесят. Она смотрела фильм, и вдруг, совершенно серьезно, спрашивает нас, указывая на Батюшку Нико­лая: «Это Серафим Саровский?» Я сначала не поняла, ду­мала, что она оговорилась. Да и хозяин прилавка не об­ратил внимания на ее слова. Женщина снова повторила вопрос, обратившись к человеку за прилавком: «Это Се­рафим Саровский говорит?» Продавец-распространи­тель спокойно отвечает: «Нет, это — Старец Николай Гурьянов». Она успокоилась, получив ответ, и пошла дальше. У меня была включена видеокамера, я снимала себе на память этот прилавок, и вопросы этой женщи­ны слышны. При этом я не позволила себе запечатлеть ее, так как без разрешения невозможно... Но какая глу­бина в этой народной простоте и наивности! В этом проявилось великое чудо — связь двух великих старцев! И эта русская душа даже сама не поняла, как правильно она «ошиблась». И «ошибка» ее — это показатель того, что душа народная — самая простая и чистая душа — чувствует связь этих великих старцев. И я тоже, глядя на экран, обратила внимание, что отец Николай здесь по­хож на Преподобного Серафима, Меня умилило то, что есть еще такие простые люди в нашем народе, которые не понимают даже, что Серафим Саровский не может быть ни на видео, ни в аудиозаписях, даже фотографий его нет... Что-то есть в этом, в этой «ошибке», — великое и святое. Святой Преподобный Серафим и Святой Пра­ведный Николай — это Небесные Ангелы... Молите Бога о нас!»

ДУХОВНОЕ ВИДЕНИЕ МУЧЕНИЧЕСКОЙ

КОНЧИНЫ НЕБЕСНЫХ ЦАРСКИХ

ИЗБРАННИКОВ ДЕВЯТИЛЕТНИМ

ОТРОКОМ НИКОЛАЕМ

Невозможно представить, что претерпели Святые Мученики в последние часы своей земной жизни. Сия есть тайна великая, ведомая Господу, Ангелам и Стра­дальцам Царственным. Дивеевские сестры рассказы­вали, «что в ночь с 3/16 на 4/17 июля 1918 года, то есть в ночь мученической кончины Царской Семьи, Блаженная Старица Мария Ивановна страшно буше­вала и кричала: «Царевен — штыками! Проклятые жи­ды!» Неистовствовала страшно, и только потом выяс­нилось, о чем она кричала. Значит, она знала, кто при­казывал, и кто был исполнителем этого чудовищного преступления, искупление за которое до сих пор не­сет русский народ, допустивший это»³³.

Знал по откровению, бывшему от Господа, и свя­той Старец Николай, кто приказал, и кто исполнил это страшное злодеяние, не бывалое в истории народов мира. Богодухновенный праведник был предизбран Спасителем быть тайнозрителем Их крестных страда­ний: 4/17 июля 1918 года, когда ему было девять лет, он вбежал в дом и закричал со слезами: «Мама! Мама! Царя убили! Царя убили! Всех! И Царевича! Страшно накажет их Господь, окаянных, что Царя загубили, всех накажет!» Взволнованная мать просила его: «Молчи, Коля, молчи! Сейчас нужно молчать!» — «Не мол­чать, а кричать надо и плакать. Теперь на всех надвига­ется ужасное, страшное наказание Божие»... («Мне уже тогда Господь открыл наказание Божие, которое понесет вся Россия за Царя: войны, разруха, голод и безчестие», — скажет позже Старец). Благодатию Духа Святого открыты были девятилетнему Царскому вер­ноподданному молитвеннику издевательства и муче­ния, которые претерпели Страдальцы Царственные от извергов.

С этим откровением о Царских крестных муках отрок прошел сквозь свое ангельское, только Богу и Царю посвященное детство. Он все время плакал и просил всех молиться за умученного Русского Импера­тора: «Царя убили!» С того дня, он вписал на первую страницу помянника об усопших, хранившегося в Ал­таре Михайловского храма, святые имена: «убиенного Императора Николая II, убиенной Императрицы Александры, убиенного Царевича Алексия, убиенных Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии», В помяннике бы­ло написано священное слово Император... Уже тогда его начали произносить шепотом, но не Батюшка! Ма­ма Екатерина Стефановна очень переживала — сын все время говорил о Божием наказании и убийстве Царской Семьи, нркно было быть осторожными: к ним часто приходил Роберт Петрович Перлин, началь­ник особого отдела, он любил расспрашивать Николая о Господе и о Вере. Она опасалась, что откровенные слова и мысли сына навлекут беду на всех. Зная его по­слушание, попросила учительницу словесности, Лю­бовь Николаевну Микиткину, поговорить с Николаем. В ответ на увещевания молчать, Батюшка предсказал: «Если все будут молчать, и никто не будет говорить о Боге, все умрут!» А учительницу попросил: «Прошу Вас, говорите о Боге и Царе. Вам, учителям, грешно молчать, и если и вы не будете веровать, то будете тя­жело болеть»...

Жертвенные Крестные страдания Царской Семьи, умученной в Ипатиевском подвале, сод слали юного от­рока пламенным молитвенником. Ему был открыта тайна искупительной жертвы Святого Царя за Рус­скую Землю — Дом Пресвятой Богородицы, Третий Рим Духовный. До последних минут своей земной жизни великий Старец не преставал напоминать нам: «Господи! Что они с Ними сделали?! Какие немысли­мые мучения Они претерпели от извергов] Страшно видеть! Не сказать... Их сожгли и пепел выпили,.. С чайком,.. Сами мучалисъ, когда пили,..» Старец мо­литвенно переживал увиденное, и душа погружалась в страшный мрак подвала вместе с Царственными Страдальцами, не имея сил даже помыслить о мило­сердии Божием, все поглощал подземный, липкий смрад... Было мучительно страшно духовное прикосно­вение адского зла... Рукотворный ад... Многое, откры­тое Старцем, невозможно вместить. Он все время спрашивал: «Вы знаете, кто их замучил? Помните, с Царем они заклали Русь!»

За годы, которые Господь сподобил быть рядом с Батюшкой, читали все, что было доступно найти по Царской теме. По многим свидетельствам и воспоми­наниям, в келлии Старца, во время чтения, «проходи­ли» разные имена убийц Царской Семьи. Они долго и дико оспаривали друг пред другом безчестие выстрела в Царя, святую Императрицу. Бесы дрались между со­бой... Особенно, злорадствовали, описывая муки Свет­лого Отрока Алексия. Безумствовали, что заклали На­следника. Часто во время этих чтений и размышлений, то внутри келлии, то за ее окнами или же у дверей, раздавался дикий заунывный вой. Кровь леденела... Ма­тушка Иоанна, старшая келейница, уверяла: «Это го­лодная собака пришла, пойду, вынесу ей хлеба!» Она выходила на улицу, возвращалась, с потерянной улыб­кой на лице: «Там никого нет!» Старец говорил: «Это бесы воют. Им тошно даже слышать святое имя Царя, а за то, о чем мы сейчас говорим и думаем, они готовы нас разорвать. Сатана их направляет. Молитесь, по­стоянно молитесь! Сейчас сатана уже скачет впри­прыжку и бесы повсюду». Блаженные очи святого мо­литвенника видели незримое нами. Мы лишены этого дивного зрения, которое Старец стяжал смирением и молитвенным трудом. Господь посылает такое видение достойным его служителям — святым своим. Святи­тель Нектарий Эгинский говорил, что чудеса Божий и откровения не закончились, они и доселе совершаются в Церкви Новозаветной и не прекратятся да самого скончания века. Промышление Божие о мире, Его по­печение о нас, непрестанно, и потому Господь откры­вает Своим избранным доныне сокровенные тайны для спасения и вразумления и открытия Истины. Пра­ведному Старцу Николаю Господь открыл истину о Царе и Его страданиях.

Батюшка повторял и плакал: «Как Их мучили! Помните об этом, и не забывайте: Царственный Муче­ник Своими страданиями спас нас. Если бы не муки Царя, России бы не было! Царь очень жалел и любил Россию и спас ее Своими мучениями. Он отдал на за­клание Наследника Алексия, отраду и утешение своего сердца».

Благодатный Старец говорил о знаемом, виденном духовными очами своей души, так же очищенной страданиями. Ангельский мир, мир темных духов ясно видело его око. Невыносимо больно было слышать откровения Старца о кровавых мучениях Светлых Анге­лов: он говорил, что Детей истязали на глазах онемев­ших святых Страдальцев, особо истязуем был Царст­венный Отрок — отрада и утешение Их ангельских сердец... Царица не проронила ни слова... Государь весь стал белый... Старец непрестанно повторял, что Их сожгли после пыток и мучений... «Имена тех, кто это сделал, не открыты... Мы их не знаем... Они не любили и не любят Россию, сатанинская злоба у них»...

«Нависла мгла. Клубятся тени.

Молчат державные уста.

Склонись, Россия, на колени

К подножию Царского Креста!»

В 1997 году в газете «Жизнь Вечная» было опубли­ковано откровение рабы Божией Нины, бывшее ей от Господа о Царской Семье: «Все должны это знать!» Ба­тюшка прочел и благословил срочно размножить, от­печатать как можно больше экземпляров и всем да­вать читать. «Ведь это Божие откровение и Царя благословение, чтобы всем открылось, что сделали с Царской Семьей безбожники окаянные. Здесь все ис­тинное». Батюшка Николай был столпом Правосла­вия, можно просто сказать, для современных христиан его имя — синоним православия, истинной Веры и Любви ко Господу, поэтому завещанное святым Стар­цем мы воспринимаем как духовное завещание всем. Его мысль, труды заключаются в том, чтобы защищать чистоту святого Православия, Церковь — от диаволь-ских нападок и новшеств чуждого духа иноверцев.

Мы плакали и молились, когда читали откровение, бывшее от Господа отроковице: «Государь грустным голосом сказал: «Все должны это знать! С Нами такое сделали, что ужасно и говорить!.. Они Нас всыпали в бо­калы... И пили с удовольствием, и злорадствовали, что Нас так уничтожили!» Я спросила: «Как это Вас всыпа­ли в бокалы и пили?..» — «Да. Они так с Нами поступи­ли, — ответил Царь Николай. — Я не хочу тебя пугать, пройдет время, и все откроется. Когда вырастешь, то говори прямо людям: пусть Наших останков не ищут, их нет!»

В книге известного ученого Владимира Ивановича Даля «Розыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их» (СПб. 1844) можно прочитать об этом следующее: «В 1954 году в Вене казнено несколько евреев за то, что убили ребен­ка, вынули сердце, сожгли его в порошок и пили его в вине» (С. 42).

Об этом же пишет и бывший раввин, обративший­ся в христианство, монах Неофит в своей работе «О тайне крови у иудеев в связи с учением Каббалы» (СПб. 1914): «Иудеи убивают христиан по трем при­чинам: во-первых, из адской ненависти ко Христу; во-вторых, для разных суеверных магических и каббали­стических упражнений, ибо они знают, что диаволу приятна человеческая кровь, в особенности христиан­ская. В-третьих, из религиозных побркдений (гл. 10). Кровавым порошком или пеплом иудеи пользуются еще 9 июля. В этот день они радуются и оплакивают разрушение Иерусалима Титом Веспасианом. По это­му случаю пеплом пользуются двояким способом. Пре­жде всего, натирают им виски. [...] В этот день все без исключения иудеи обязаны есть крутые яйца, посы­панные этим пеплом. Этот обычай носит у них назва­ние: «Сцидо амафрекес». [...] На первый взгляд удиви­тельно, что соль заменяется каким-то пеплом или по­рошком, но когда тайна объяснится, ничего удивительного не будет. Этот пепел заменяет собой не соль, а свежую христианскую кровь» (гл. 7).

Недалеко от места сожжения тел убиенных «Ипатьевских узников» следователь Соколов обнару­жил скорлупу от полусотни куриных яиц. Остается на­помнить, что наш Государь Николай Александрович (вместе с Семьей и приближенными) во исполнение талмудических предписаний был жидами убит 4 июля, т.е. за несколько дней до обряда «Сцидо амафрекес», а потом был сожжен в прах для окончательного завер­шения каббалистического ритуала — празднование мести гоям за разрушенный Иерусалимский храм»³⁴.

«Плачь, Россия, плачь, родная»

В «Русской Летописи», издаваемой в Париже опомнившимися русскими людьми, читаем: «Мы зна­ем из следствия и все подробности убийства. Они ужасны, но есть в них и то, что у каждого русского не­вольно вызывает вздох облегчения. Мы знаем теперь, что Государь, убит был не русской рукой. Его убийство задумано, решено и содеяно не русскими, а евреями... И даже глумительный стих, который убийцы, в знак своего торжества, начертали на обагренной Его кро-вию стене, взят ими у поэта-еврея... Православный Царь, Царь всея России, принял Свой мученический венец из тех самых рук, которые возложили терновый венец на Христа... Но и своей вины мы забывать че должны!»³⁵

Святые Божий люди не ведут дневников, поэтому мы мало знаем о их внутренней духовной жизни, нами был осязаем лишь благоуханный фимиам пребывания праведного отца Николая в ином, неведомом мире, ис­полненном света и Божественных озарений и созерцаний. Часто видели Старца плачущим во время молитв пред иконами Царственных Страдальцев: он разгова­ривал с Ними, слезно просил Их помощи. Прошения его вызывали наши слезы, и невозможно было не встать на колени и не поклониться как Мученикам Ав­густейшим, так и Их печальнику — незабвенному Ба­тюшке Николаю. «Алешенька! — просил он Цесареви­ча, — помоги ребенку! Его тоже Алексеем зовут, роди­тели не досмотрели, выпил нашатырный спирт и сжег себе все. Спаси его! Он у них единственный...» Ребенок восьмимесячный, три дня в реанимации без сознания, безнадежный. Проходит неделя, — звонок от родите­лей: «Будет жить!» — сказали врачи».

Царский печальник

Таинственная надпись со стен Ипатиевского под­вала надрывала сердце Старца Николая, и эту сердеч­ную боль он привил и нам, чтобы знали, помнили и мо­лились Богу о ниспослании избавления от ига, поло­нившего Русь.

«Здесь, по приказанию темных сил, Царь был при­несен в жертву для разрушения государства. О сем из­вещаются все народы»... Была в этой комнате и другая каббалистическая надпись, оставленная рукой приез­жего иудея с черной, как смоль бородой, извещавшая, что приговор, которому подвергся Русский Царь и Его верные слуги, приведен в действие.

«Чувство страха, которое охватывает при мысли об этом оккультном действии, мучительно, — пишет рас­шифровавший надпись исследователь Энель. — Угроза надгробной надписи преследует, как очень древняя уг­роза, направленная против всего мира»³⁶... Об отвращении этой угрозы пламенно молился всю свою жизнь Праведный Старец Николай, умоляя Господа избавить души от мучительства демонского. Он молитвой выби­вал у диавола его древнее орудие, которое враг исполь­зует для уловления христианских душ.

Чтобы мир не был всецело пленен игом диавольских слуг, о котором пророчествовал тайнозритель Мель-монах, надо молиться Царю Николаю. «Он имеет против них великую силу Божию. Бесы страш­но боятся Царя», — говорил Старец.

Сугубый подвиг нес Праведный отец Николай, умоляя Спасителя о прощении всем греха измены и попустительства в пролитии Царской Крови. «Я все время оплакивал это страшное и просил у Господа и Царя прощения за всех», — говорил любвеобильный Старец.

В ту страшную июльскую ночь в подвале Ипатьев­ского дома распяли Царскую Россию. «День цареубий­ства, — отмечает духовный писатель С. Фомин, — странным образом совпадает с теми сроками, когда Ветхому Израилю предписывалось совершение жерт­воприношений. В книге «Левит» (23, 18—19) читаем: «вместе с хлебами представьте семь агнцев без поро­ка, однолетних, и из крупного скота одного тельца и двух овнов; да будет это во всесожжение Господу [...] Приготовьте также из стада коз одного козла в жертву за грех, и двух однолетних агнцев в жертву мирную». Итак, семь агнцев без порока — точно по числу Святых Царственных Мучеников. А всего (без учета жертвы мирной) закланию подлежало ровно одиннадцать, то есть, опять-таки точно по числу жертв в Ипатьевском доме... Заметьте, что из 32 Цар­ских приближенных и слуг, вывезенных из Тобольска в Екатеринбург, в подвале убили лишь четверых, с тем, чтобы в совокупности с Семью Царственными Мучениками общее число закланных составило именно одиннадцать, выведя из дома буквально накануне жертвоприношения двенадцатого — поваренка Л. Седнева (не избежавшего, впрочем, как; и прочие Цар­ские слуги, смерти, причем в самое ближайшее время).

Последними словами Святого Царя Искупителя Руси Николая, были слова Спасителя, произнесенные на Голгофском Кресте: «Отче, отпусти им: не ведят бо что творят»³⁷...

Святой Иоанн Кронштадтский Чудотворец писал, что подобное познается подобным: «Святые ищут по­добных. Помни: подобный подобного ищет».

Святой Царь-Мученик Николай молитвенно лю­бил Богослужения Страстной Седмицы, Он знал их на память, но более всего чтил Страстную Пятницу — вы­нос Плащаницы Господней. Когда Он был маленьким, то все естество Его Ангельской души трепетало и со­страдало, созерцая Христа Распятого, и Он однажды во время Великой Пятницы торопил свяшеннодиакона возгласить Христос Воскресе! ибо Его детское сердце не могло зреть Господа Страждущим...

Все естество Ангельски чистой души Праведного Старца Николая с детства не могло зреть страданий Царской Священной Седмерицы, открытых ему Гос­подом, и его детское сердце молитвенника и печальни­ка не могло зреть Царя Страждущим...

ЦАРСКИЙ  МОЛИТВЕННЫЙ  КОЛОКОЛ  ПРАВЕДНЫЙ  НИКОЛАЙ

Старец Николай всегда напоминал учение Право­славной Церкви о том, что «Царь есть образ одушев­лен Царя Небесного» (Преподобный Максим Грек), что «лицо и сан Царя Христианского на земле есть живой образ и подобие Христа Царя, живущего на Не-бесех. Ибо как человек душой своей есть образ Божий и подобие, так Помазанник Божий своим саном Цар­ским есть образ и подобие Христа Господа» (Святи­тель Димитрий Ростовский). Посему, мученические страдания Царя Николая богодухновенный Старец зрел, основываясь на учении Церкви, как сугубые стра­дания: изверги умучили не «просто» Царя, а принесли в ритуальную жертву «образ и подобие Христа Госпо­да»... «А это, — говорил Старец, — сугубый, тяжкий грех, вопиющий к Небесам». Батюшка полагал край­не важным осознание ритуальности убийства Цар­ственных Мучеников и Мученика Григория Нового (Распутина)

В 1997 году, в келлии Батюшки, совместно с ним и по его благословению, было написано и передано в Патриархию Обращение чад Русской Церкви, духо­венства и мирян к Святейшему Патриарху Алексию по поводу необходимости прославления Царской Се­мьи, лика святости Царя и проведения всенародного покаяния. Среди прочего, там были следующие мысли (выделенное курсивом — это особо важные моменты, подчеркнутые Батюшкой Николаем): «Но для раская­ния человеку необходимо осознание своей вины, ис­тинному осознанию вины необходимо знание Правды. Правду о Царе и Царской Семье в эти апокалиптиче­ские времена может явить и свидетельствовать только Церковь.

Пока святое имя Государя и Его Августейшей Се­мьи не будет очищено от лжи, клеветы и неправды, по­ка не будем исповедовать святость Царя и Царственных Мучеников, с совести русского Народа не будет снят грех измены.

Святость Царя исключительна, Его великомучени­ческие страдания, по силе искупительной Жертвы за Русский Народ, уподобляются Искупительной Жертве Спасителя.

Царь-Мученик в течение всей Своей земной жиз­ни имел в сердце решимость понести этот Крест: «Быть может, для спасения России нужна искупитель­ная Жертва, Я буду этой Жертвой. Да будет воля Божия!» Царица-Мученица Александра исповеднически разделяла жертвенность Своего Венценосного Супру­га: «Наши страдания — ничто. Смотрите на страдания Спасителя! Как Он страдал за нас. Если только это нуж­но для России, мы готовы жертвовать и жизнию, и всем».

Царственные Родители воспитали Своих Детей как христиан-мучеников и принесли в Жертву Отечеству ангелоподобных Царевен и Отрока Наследника Цеса­ревича. Вся Царственная Седмерица была едина по плоти и по духу. Царственная кровь, пролитая за нас, не позволяет нашей христианской совести не исповедо­вать святость Царя, и, как верные чада Церкви, мы сму­щены некоторыми положениями и выводами Комис­сии Священного Синода по канонизации святых:

Прежде всего, неожиданно заключение о том, что «в Богослужебной и житийной литературе Русской Православной Церкви слово «страстотерпец» стало употребляться применительно к тем русским святым, которые в строгом смысле не были мучениками за Христа (?), но завершили свою жизнь от рук гонителей и убийц». Таким образом, предлагая прославление Царственных Мучеников в лике страстотерпцев, Ко­миссия подразумевает здесь лишь «высокий образец христианской нравственности», тем самым, отвергая, что мученические страдания и кончина Государя и Его Семьи были сознательной искупительной жертвой во имя спасения России, отпавшей от Господа, и во имя воскресения ее через крестные страдания.

Вывод Комиссии о том, что «действия Императо­ра» в отношении Г.Е. Распутина имели «пагубные по­следствия для судьбы России и Царской Семьи», также не соответствует действительности и свидетельствует о том, что вновь торжествует клевета и сознательная ложь, распространяемая врагами Самодержавия для того, чтобы подорвать доверие народа к Монарху и са­мой идее Монархии. Мы не можем принимать и по­вторять неправду о личности благодатного Старца Т.Е. Распутина и его якобы пагубном влиянии на Царя и, тем более, на «российскую государственно-полити­ческую жизнь».

В таком акте прославления Государя мы можем впасть в грек осуждения Его. Наша христианская со­весть должна судить только самих себя.

Духоносные Старцы, предвидевшие прославление Царя, саму возможность прославления видели как ми­лость Божию, протягивающую руку погибающему че­ловечеству в страшное время последнего срока сущест­вования мира».

Пламенная твердость Старца

Старец Николай не молчал, если необходимо было свидетельствовать об Истине, и данное Обращение го­ворит о духовной позиции праведника: пламенно и твердо защищать святые имена оклеветанных русских святых — Царской Семьи, Их верных слуг и человека Божия Григория.

Подобно своему духовному отцу Святителю Ве­ниамину Петрогрдскому, Старец Николай — дивный архипастырь Нектарий — излучал силу и ясность воз­зрений. Его евангельски простое сердце и возвышен­ная душа парили над временными и условными слож­ностями нашего грешного мира; политические стра­сти и препирательства были совершенно чужды его благодатному духу. Он отсекал и наши помыслы тре­волнений по поводу временных политических собы­тий. С полной духовной ответственностью можно ут­верждать, что для него это просто не существовало. Ни страха, ни размышлений, как он будет выглядеть перед чем-то временным, земным, для Батюшки не сущест­вовало. «Евангелие — вот наша жизнь, совесть, страх...» Я никогда не забуду чувство пламенного ду­ховного сердечного тепла, которое наполняло души людей при благословении Старца не переживать о земном, а заботиться о вечном!

Многие, очень многие сподобились покаяться у Старца Николая, когда он служил, в соборном грехе измены Царям из Рода Романовых. Батюшка прини­мал исповедь не только за себя, но даже за усопших родственников, со словами: «Господи, не ведаю, не со­грешили ли мои предки против Царя, если так было, прости им, милосердный Господи!»

В Царские Дни 1998 года готовилось перезахоро­нение в Петропавловском Соборе Петербурга неиз­вестных останков, кощунственно выдаваемых за Цар­ские... Милостию Божией и за молитвы святых отец, Церковь в этом не участвовала. Чтобы предотвратить ложное захоронение в Царской усыпальнице, нужна была соборная, церковная молитва... «Пламенный плач ко Господу», — говорил Старец. Он страдал, невырази­мо страдал от глухого непонимания частью духовенст­ва значимости происходящего. Кроткий Старец сокру­шался, видя теплохладность и безразличие некоторых священнослужителей в отношении совершающегося, и радовался безмерно усердию к памяти Царя немно­гих, но ревностных пастырей. Таковые притекали к Ба­тюшке как птенцы под могучие крылья. Батюшка не молчал. Он, как колокол, молитвенно гудел, и те, кто искали правды Божией, слышали биение его молитвы за Царя и Царю на расстоянии.

В эти напряженные дни к Батюшке на Остров приезжали многие, кому дорога была Русь, Церковь и спасение души, приехали и ведущие радиопередачи «Православный Санкт-Петербург» с вопросом каса­тельно перезахоронения неизвестных «екатеринбург­ских» останков. Батюшка твердо сказал, и его слова прозвучали в эфире: «Останков нет, Они сожжены!» (Эта памятная передача сохранилась в записи в архи­ве и может быть прослушана в любое время по прось­бе. Она передает бодрый, крепкий дух Старца в деле прославления Святых Царских Мучеников.)

«Времени осталось очень мало!»

В откровении «Все должны это знать», которое Ба­тюшка Николай благословил всем раздавать для пони­мания духа времени и причин Русской Трагедии, были такие пророчества Святого Царя Искупителя, кото­рые необходимо осознать именно сейчас. Старец гово­рил, что «время не ждет»; в другой раз сказал, что «нельзя духовно спать и не думать, и не видеть того, что происходит со всеми — с Церковию и со стра­ной». Батюшка все время вздыхал: «Царь молится за нас и ждет, когда мы изменимся»...

Государь явился в сонном видении рабе Божией Нине и сказал: «Пойдем со Мной, времени осталось очень мало!» — Мы оказались внутри большого здания, где людей было очень много. Спереди стоял длинный стол, а за столом сидели власти. Все были мрачные. В центре сидело духовенство, а сбоку — врачи в белых халатах. Позади виднелся простой народ, часть которо­го молилась: «Господи, не допусти до этого!» Врачи про­меж себя говорили: «Что же мы делаем?!» Государь по­дошел к ним, помолился об их вразумлении. Я спроси­ла Его: «А что они делают?» Царь Николай ответил: «Это они обо Мне ведут споры... Скажи духовенству, чтобы не верили властям: это не Мои кости! Пусть они скажут властям: «Мы не станем признавать подлож­ные мощи, оставьте их у себя, а себе мы оставим свя­тое имя Государя и предсказания о Нем святых угод­ников!» Скажи священству, чтобы писались иконы и была молитва. Через эти иконы буду вымаливать чудес­ную помощь, имею власть помогать многим... Получу власть помогать и всему народу, когда буду прославлен на земле! И тогда, скажи, Россия процветет на малое время!.. А на иконах пусть Нас не разделяют. Нас пере­жгли в порошок и выпили!.. И пусть мощей не ищут. Если духовенство тебе не поверят и назовут безумной, то передай всем то, что я тебе скажу! Если эти лжемо­щи захоронят в моей фамильной гробнице, то гнев Бо­жий падет на это место!.. Произойдет ужасное, не толь­ко с храмом, но и с городом. А если эти лживые мощи станут выдавать «за святые», то умолю Господа, чтобы попалил их огнем... Все лжецы упадут замертво! А в тех, кто будет прикладываться к лжемощам, войдет бес, они будут сходить с ума и даже умирать! И потом бу­дет война! Бесы выйдут из бездны, выгонят вас из до­мов ваших, а в храмы не пустят... Говори всем, что если Государя Николая прославим, то Он все устроит!.. И войны не будет!.. Запиши и передай духовенству. Но сначала эти Мои слова отдашь не тем людям. Среди священства есть не настоящие, а «подставленные», лживые... Они многое от людей скроют из сказанного Мною. А другие поверят тебе да помогут. Как только потрудитесь во славу Божию, так пожнете плоды!»³⁸ В 2000 году Батюшка Николай благословил пере­дать это откровение в Собор Святых Апостолов Петра и Павла Петропавловской крепости Санкт-Петербур­га, где в 1998 году были захоронены останки неизвест­ных лиц, выдаваемые за Царские.

«НЕ СПИТЕ, ПРАВОСЛАВНЫЕ!» ВОЗГРЕВАЛ ДУХ СТАРЕЦ

Последний год Батюшка постоянно повторял всем фразу: «Не спите! Не спите, православные!» Среди бе­лого дня, при полном солнце, он оглядывал пришед­ших и спрашивал: «Спите? Спать хотите?»... Вставал среди ночи и будил всех: «Не спите, мои драгоценные! Нам спать нельзя! Молиться надо!» Потом пел духов­ный гимн, чтобы не расслаблялись, бодрствовали ду­хом, видели знамения времени, молились и трудились на благо Церкви и Отчизны: «Церковь не оставляйте, любите и берегите ее, как любил я,..»

Мы знаем беды родной земли и Церкви Русской, когда крамола, латинство, измена, жидовство, — «иго польское и иго жидовское», — так называл это плене­ние народного духа тайновидец Авель, — проникают в Русский Царьград — Московию Первопрестольную; и тогда, чтобы очистить и спасти Отчину, является русскому человеку, Косьме Минину, Преподобный Сергий Радонежский, Игумен всея Руси, и «приказывает возбудить уснувших» и собирать народное ополчение...Возбуждал уснувших и Батюшка Николай, постоянно призывая: «Молитесь Святому Царю Николаю, Он Россию любит и жалеет, просите Его, чтобы Он умолил Господа, и Господь сохранит всех нас от бед и напастей. Просите Царя, чтобы в мире не было войны, Господь Царя любит!»

Великая тайна Святой Руси — в ее единении со Христом и Его Помазанником, ибо без Бога ничего не совершается на земле. Чтобы сохранить мир — надо сохранить Русь, Россию; чтобы сохранить Россию — надо вымолить дарование Царя на последние време­на: это не национальная гордость, это — истинные пророчества святых отец, святое предание. Об этом неустанно говорил благодатный Старец Николай: «Не будет Царя, не будет России! Осознать должна Россия, что без Бога — ни до порога, без Царя — как без Отца».

Батюшка напоминал, что дух антихристов и дух его предтеч может быть сокрушен лишь Благодатию Царской и Церковной Власти — Власти Предержа­щей, единственно законной. Он указывал на диаволь-ские сети, заброшенные ныне в церковную ограду — непризнание и неприятие Царской Власти, умаление почитания Царственных Страдальцев и непонимание духовного Креста Царских Мучений не только за Русь, но и за весь мир. «Русью мир спасется; Царь на Крест пошел за Русь, — говорил Батюшка, — Царь Николай не только русский святой, Он — святой всей Вселен­ской Церкви Православной». Россия — последняя на земле хранительница Православной Веры и Самодер­жавия, вот и поднялся враг против нее, против Церкви Христовой, против русского народа — Богоносца,

«Кознями диавольскими» называл Старец восста­ние против почитания Царя. Когда услышал о том, что даже в церковных кругах и журналах («Благодатный огонь») появился термин «царебожие» — это слово, которым бичуют любящих и почитающих Царя и Царскую власть, Батюшка Николай возмутился духом и сказал: «Вот-вот! Им, с такими гордыми мыслями, ни Бога, ни Царя не надо! Это врагу тошно слышать и о Боге, и о Царе, он и настраивает гнать и Господа, и все Царское... Это уже было, во время красной револю­ции... Как грешно они говорят — «царебожие, имябо-жие»... Это похоже на то, как боролись с иконами ико­ноборцы... Видите, и сейчас Царское хотят разрушить. Много напишешь «царский» — уничтожат!»

Старец всех благословлял молиться Царственным Мученикам, раздавал Их святые иконы, фотографии, акафисты (задолго до прославления, которое произош­ло в 2000 году). В келлии постоянно пели Акафист и Каноны Царю. В любой скорби святой Старец молил­ся Царю Николаю, стоя на коленях и со слезами. Ака­фисты были разные: и принятые Зарубежной Церко-вию, и написанные по усердию любящими Государя сердцами в России, разные по духовной глубине и со­вершенству. Батюшка все принимал с любовию, что требовало исправления — поправлял.

Царский Архиерей схиепископ Нектарий возгре-вал церковный, покаянный дух. Сейчас приходится чи­тать в некоторых воспоминаниях о Батюшке такие фразы, что отец Николай никогда никого из «не про­славленных» не почитал, он соблюдал «каноны» Церк­ви. (Только где и в каких канонах это написано, в этих сочинениях не указано, ибо таких канонов не сущест­вует). Старец свято хранил чистоту Православной Ве­ры и учил этому нас, а в такого духа воспоминаниях намеренно искажается светлая память дорогого отца, и никто не принимает их всерьез, ибо сам Батюшка часто упреждал нас, что о нем будут писать «ложное и лживое» — люди, которые даже и не видели его.

Русский народ знает, как Батюшка свято любил все Царское и русское и скорбел за оклеветанных святых.

Батюшка исповедовал в своей пастырской жизни основной, вечный канон любви и верности Истине Христовой и Правде Божией и учил нас этому: «Боять­ся надо Господа и греха, а не человека, и все начинания поверять Сладчайшему Спасителю мира с твердым упованием на Его небесное заступничество. Надо всегда стараться различить Правду и ложь. Господь поразил нас всякого рода несчастиями за Царскую Семью, а мы все не вразумляемся. Происходящее в Чечне — продол­жение кровавых бед и наказаний за Царскую Семью. Это надо понять, и покаяться всем, и исправить в очах Божиих сотворенное окаянство, и не умножать его».

ПРИЧИНЫ  ДУХОВНОЙ  БОЛЕЗНИ РОССИИ

Батюшка Николай, как и все духоносные отцы, ви­дел причину духовной болезни России в соборном гре­хе измены Царю из Рода Романовых, в попущении ри­туального убийства Святой Царской Семьи извергами, в нераскаянности сердец в соделанном и допущен­ном... Батюшка говорил, что мы лишились сугубой, ук­репляющей Благодати, изливающейся на Священную Главу Помазанника, а чрез Него — изливавшейся на всю Россию. Отвергнув Царя, говорил Батюшка, под­няли руку на все святое и на Господа.

Одной из основных, современных, бед, Батюшка считал недопонимание природы Самодержавия. Осо­бенно духовенством. Он с сокрушением сердца гово­рил, что Православная Церковь, хранительница Цар­ской Благодати Миропомазанничества, не смогла уберечь Царя, и вынуждена была промолчать в самое тя­желое время. Не нашлось сил остановить злодеев, и земля наша обагрилась реками крови. Поэтому, Ста­рец Николай глубоко чтил тех пастырей, которые ду­шу свою полагали за Царя и Царскую Власть. И сугу­бо — Мученика за Христа и за Царя Старца Божия Григория (Распутина), принесшего всего себя к подно­жию Царского Креста.

Батюшка молил Господа, чтобы все осознали грех пред Царем. Архимандрит Константин (Зайцев), в од­ном духе с Батюшкой Николаем, призывал: «Надо не просто осознать свой грех. Мало пожалеть о том, что он был совершен. Надо возненавидеть свой грех и, соз­нательно и намеренно, с предельным напряжением всех сил и с горячей молитвой о помощи Божией — обратиться всем сердцем к отвергнутой и преданной на попрание Правде. Нужно восстановиться в своей русскости. Нужно вернуть себе то церковное созна­ние, которое способно быть носителем Русского Пра­вославного Царства, Дело не в том, чтобы пожелать восстановления в России «монархии», а в том, чтобы восстановить в себе истинное верноподданничество и обратиться с молитвой к Богу, чтобы явлен был нам проникнутым должным церковным сознанием — Царь. Это — молитва о Чуде, которое может возвра­титься на Русь, если она действительно станет Святой, в своей устремленности к святости» ³⁹.

Русскому человеку о русской трагедии духовное

послание Сербского Златоуста Святителя

Николая (Велимировича)

«Как русский, Вы лучше меня должны знать при­чины страшной трагедии, которая произошла с Русским Народом. Но, насколько известно мне, беда в России произошла не по грехам Русского Народа, а по грехам части русской «интеллигенции», точнее из-за иудействуюшей русской интеллигенции.

Вам известно, что Русский Народ выбрал Царство Небесное, еще когда принимал крещение от Святого Князя Владимира Киевского. И выбора своего он доны­не не менял. Но русская интеллигенция поколебалась и изменила основополагающим, жизненным понятиям, и то не вся интеллигенция, а некоторая ее часть. Еще во времена Царицы Екатерины русская интеллигенция стала раскалываться на два лагеря. В одном лагере были те, кто вместе с народом хотел, чтобы Россия навсегда осталась Святой Русью, сохранила идеалы христиан­ской святости в каждом человеке и во всем народе. В другом лагере те, кто хотел, чтобы Россия восприняла идеал земного владычества и земной культуры.

Первые, видели цель человеческой жизни — над земным, в Царстве вечной духовной действительнос­ти — в Царстве Божием. Вторые ограничивали все це­ли жизни пределами времени и границами плоти. Го­воря сербским, кособоким языком, можно сказать так: первые избрали Царство Небесное, вторые — царство земное. Нет ничего удивительного в том, что те, другие, оказались в одном лагере с иудеями, которые еще до Голгофской Жертвы выбрали земное царство и распя­ли на Кресте Начальника Царства Небесного.

Когда Христос благословил и чудесно умножил хле­бы и накормил пятью хлебами пять тысяч человек, противники Его, приверженцы земного царства, сразу восхотели сделать Его своим царем. А когда Иисус уз­нал, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один (Ин. 6, 15). Он мыслил о Небесном — они о земном. Чудом над хлебами Он хотел явить неограниченную силу духовного мира по отношению к материальному, пассивному и безсильному. Однако иудеи истолковали это матери­ально, и сущность Христова чуда была потеряна для них. Они хотели сделать Его царем как своего рода вол­шебника, который освободил бы их от Рима и создал бы для них великое, земное царство, и только земное. За такие приземленные и извращенные помыслы уко­рил их Господь словами, сказав им в глаза: Баш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего (Ин. 8, 44). И действительно, с духовной точки зрения, порождение сатанино все те, кто, потеряв из вида без-смертное Царство Неба, единственную цель и единст­венное достояние человеческое, ищет исключительно земного. Ибо очевидно, что не может быть конечной цели человека там, где царит смерть, как бы ни был бо­гат человек. Известно и другое, что плата дается в кон­це службы, а конец нашей службы наступает в конце нашей жизни. Следовательно, награда воздается после смерти. А человеческая служба в этом мире в соответст­вии с понятием жизненной цели может быть троякой:

служба Богу;

служба Богу и маммоне;

служба диаволу.

Истинная служба только первая, ни с чем иным не смешанная. Две другие — службы диаволу. Народная русская интеллигенция совершала службу Богу, подчи­няя все интересы земного царства интересам Царства Небесного, Царства «не от мира сего». Антинародная русская интеллигенция хотела служить и Небесному, и земному царствам, при этом первое используя как средство для получения второго, поэтому сбылись на ней слова Спасителя: не можете служить двум госпо­дам (Мф. 6, 24). Антинародная русская интеллигенция, презирая народ, как «непросвещенную массу», как безформенное и слепое болото, желала, так ска­зать, осчастливить народ укреплением земного царст­ва, отвергая Небесное.

Около двух веков велась борьба между двумя лагерями русской интеллигенции — ив политике, и в литературе, и в искусстве. Наконец, антинародная рус­ская интеллигенция с земными умом и сердцем возоб­ладала над народной интеллигенцией с небесными серд­цем и умом, и первая осталась в отношении ко второй, как два относится к единице. Попущением Сил Небес­ных возобладали и пришли к власти иудействующие, они и поныне властвуют над Россией — Русской Землей, но не русской совестью. Подобно слову, которое сказал Господь сатане об искушении праведного Иова: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги (Иов. 2, 6).

Сколько бы сатана ни выглядел умным в своих соб­ственных глазах, он глуп во всех своих кознях против святой небесной логики. И рука сатаны не коснется души Русского Народа: Господь не попустит. И сила иудействующих в России не означает их победы, но только прелюдию к русской победе. Как и в случае с Иовом, так и в случае с Россией, диавол покорно рабст­вует Всевышнему, Всемогущему, Непобедимому, По­бедоносному Отцу Света. Об этом свидетельствует и это подтверждает нам иудейская Библия, которую от­вергли иудействующие. Словно странствующие акро­баты, иудействующие безбожники ходят по канату князя ада, от провала к провалу, от поражения к пора­жению, со времен истории змия-искусителя и доныне. Их всегдашнее дело, испокон веков, — дерзко оболгать Бога, злобно отрицая Небесное Царство, и тщетно строить земное царство. Но, когда воссияет свет Христов, их тень в истории станет мрачным пугалом чело-вечеству и толкнет его еще ближе ко Христу». Миссио­нерское Письмо 151.⁴⁰

Сербский Златоуст отвечает

не православному священнику,

на вопрос: «За что Бог наказывает

Православную Россию?»

«Уверены ли Вы, что нынешние страдания православного Русского Народа — наказание Божие? Я, признаюсь, не уверен. Так и ошибиться недолго, ес­ли считать всякое страдание народа или личности на­казанием Божиим. Три Голгофских Креста учат нас ос­торожности в оценке чьих-либо страданий. Разве Хри­стос был распят в наказание? В длинной веренице мучеников мы видим и пророков, и апостолов, и мно­гих светлых праведников и праведниц. Их страдания не были наказанием, а если и страдали они за грехи, то не за свои. Как и Тот, Безгрешный, Который принял ве­личайшую муку, воистину за грехи мучим был, но не за Свои, а за человеческие. Страдание Святой Руси за гре­хи попущено, но за чьи? Об этом спросите. Вспомните, знаток Священного Писания, как Господь истолковал евреям гибель тех восемнадцати человек, на которых упала башня Силоамская. Сказал Он, что не потому погибли они, что были грешнее всех галилеян, но для того, чтобы предостеречь грешников, больших себя: «если не покаетесь, все так же погибнете».

Разве Россия грешнее всех других стран, что несет тяжелейшие страдания? Всему миру очевидны две ве­щи: первое, что Русский Народ горит в огне страданий, как когда-то три отрока в печи вавилонской; второе, что материалистические и безбожные теории, которые ра­зожгли в России этот огонь, возникли не в Русском Православном Народе, а рождены народом нерусским и не православным. Все остальное — тайна Промысла Божия. В эту страшную тайну проникать глубоко нам не должно. Мы можем уподобить русское страдание страданию праведного Иова, которое помогло и помо­гает многим и многим Мы можем увидеть в муках Рос­сии знак Божий всем народам, чтобы береглись мате­риализма и в теории, и в практике, в мыслях и в делах. Самые благородные умы прошлого столетия до­казывали безумие и гибельность таких теорий.

Но слова не убедили, потому и попущен ужас вопло­щения этих теорий, попущен на практике. Подобно то­му, как Силоамская башня рухнула на бедных галилеян, и современная башня всех лжеидей рухнула на великий Русский Народ, чтобы род человеческий увидел это и отрезвился от пагубных и разрушительных теорий. Но кто бы решился сказать, что эта современная башня лжи рухнула на Россию потому, что она грешнее всех? Я, словно сейчас, слышу предостережение Христово нам если не покаетесь, все так же погибнете, — о племена и народы! К этому предостережению Божию мы мо­жем добавить уроки мировой истории. Ни одна рево­люция не завершилась тем, с чего началась. Этому учит нас прошлое. Часто то, что революция низвергает и раз­рушает, впоследствии торжествует как истина. Это про­изошло и с Верой Христовой, гонимой, но неизгнанной, порутаемой, но непорутанной, избиваемой, но неуби­той. И очевидно, что и славянская, и мировая миссия России не в том, что происходит там сейчас, но в том, что грядет после революции.

Во всяком случае, сегодняшние крестные муки Русского Народа принесут миру непреходящую пользу. А сам Русский Народ выйдет из огня страданий более сильным, святым и славным, чем был прежде. Даже обычный кузнец бросает в огонь железо не для того, чтобы наказать его, но чтобы сделать его чище. Мы счи­таем и верим, что Творец попустил великому Русскому Народу огонь страданий не для того, чтобы наказать и истребить его, но чтобы этим страшным примером предостеречь и вразумить другие народы, а сам Рус­ский Народ вовеки прославить пред землей и небом. Мир Вам и здравия от Господа. Миссионерское письмо 69.⁴¹

Некоторые высказывания Старца Николая о прославлении Царской Семьи

Накануне всецерковного прославления Царствен­ных Мучеников все горячо молились и просили Госпо­да, чтобы Архиерейский Собор Русской Православной Церкви (2000 год) признал и засвидетельствовал Их святость от лица полноты всей Церкви. Наши пережи­вания были иногда непонятны Старцу, он удивленно спрашивал, почему мы так взволнованы. «Батюшка, но ведь будут прославлять Царя!» Старец твердо и отстра-ненно от наших земных переживаний и забот сказал: «Царь — Святой, грешно думать иначе, у Бога Они все уже прославлены, ведь вы помните Их святое житие. Как же можно не почитать Их святость?! Они — угод­ники Божий Святые, Мученики драгоценные, Госпо­дом возлюбленные!»

Беседа с Батюшкой Николаем 6 августа 2000 года

Батюшка благословил приехавшую к нему монахи­ню книгой «Мученик за Христа и за Царя. Человек Бо­жий Григорий. Молитвенник за Святую Русь и Ея Пресветлого Отрока», со словами: «Храни. Это чудесная книга, благодатная».

Мы в очередной раз стали вопрошать Старца:

— Батюшка! Как вы чувствуете, как Вам Господь открывает, прославят хоть когда-нибудь Мученика Григория (Распутина)?

— Матушка, так он уже давно прославлен.

— Отче, я понимаю... Но на Соборе, Архиерей­ском, у нас, в России?

— Я думаю, прославят. Этого Царственные Муче­ники желают, и многие духовные люди в Церкви хотят этого. Вы молитесь, просите Господа, и будет радость для всех огромная — правда откроется.

— Отче, как вы чувствуете, каким образом просла­вят Царственных Мучеников?

— Будет чудо...

— Явится Преподобный Серафим?

— Да... Преподобный чудо сотворит и вразумит Архиереев.

— Батюшка, это будет грозное явление?

— Строгое, но и мягкое. Он много им скажет.

— Батюшка, а Архиереи нам откроют о бывшем чудесном явлении Преподобного Серафима?

— Нет... Скроют... Он не всем явится.

— Батюшка, а Вы будете на этом Соборе? (Имели в виду, духом).

— Подскочу, если не забуду.

— Благословите напомнить Вам, когда он начнется.

— Бог благословит!

Беседа со Старцем Николаем 7 августа 2000 года

Вечером многие видели сияющую крестообразную радугу, стоявшую только над келлией Батюшки. В этот памятный день много говорили о крестных страдани­ях Царственных Мучеников и Их верного Друга Гри­гория, читали письма Царственных угодников Божи-их, изречения Старца Григория, переписанные Импе­ратрицей. У меня в письмах была икона Мученика Григория с Цесаревичем на коленях. Всматривалась в скорбный лик Царевича и ощутила его глубокий, пе­чальный взгляд.

— Батюшка, Вы видите, как скорбит Цесаревич? — и протянула ему икону.

— А как же не скорбеть? Какие поношения, ос­корбления он видит на Царя, Царицу и на Старца Гри­гория. Алексий знает его святость как никто другой, ведь как отец Григорий его спасал от смерти, сколько раз... Помолится, перекрестит его, благословит. Ведь это чудо творил Старец: по милости Божией, исцелял! А о нем такие глупости говорят!

— Отче, мне сказали, что снова была передача по «Радонежу», беседу вел священник, почитающий Цар­ственных Мучеников. Когда его спросили именно об этой добродетели Старца Григория — исцелении На­следника — он ответил, что Распутин лечил как экстра­сенс... Батюшка, что же делать? Такое неприятие и снова ложь!

— А вы знаете этого священника? — спросил Старец.

— Нет, только бывала несколько раз в храме на службе и читала его проповеди...

— Вы ему от меня, тоже священника, любящего Царственных Мучеников, задайте вопрос: «А что они, Старец Григорий и Царица Александра, вместе «кол­довали»?! Грешно так говорить о Григории и об Импе­ратрице! Она духовная умница была и видела людей. Видно, тот священник себя выше и умнее Царя и Ца­рицы считает?

— Не знаю, отче, просто он всегда говорит о Григо­рии Ефимовиче страшные веши, смеется надо всем его святым житием: иронизирует, что святой Царь Нико­лай преобучался Иисусовой молитве от Старца Григо­рия...

— Как грешно! Это священник так говорит?!

— Да... простите...

— Царь-Мученик имел великую силу Иисусовой молитвы, и именно она, молитва эта, давала Ему духов­ный разум и Божественную мудрость, просвещала Его сердце и направляла, вразумляла, как поступить. А мо­литва Мученика Григория спасала Царевича столько раз от смерти, исцеляла... Ведь молился Григорий за Русь — и его Господь слышал...

Разговор прервался, вспомнились некоторые не­мыслимые публикации о Григории Ефимовиче Распу­тине, постоянные «просветительские» передачи по «Ра­донежу» о нем. Ничего светлого, правдивого, одна брань и хула, перепевы масонских книг и пересказы «свидетелей» жизни Старца Григория, его убийц, И все это предлагают доверчивым людям и не дают опом­ниться, задуматься; самим, с Божией помощию, попы­таться найти Истину. Вспомнился и иной случай: неко­торый священник благословил сжечь на территории храма две книги: «Мученик за Христа и Царя» и «Цар­ский Сборник»... Потрясение трудно передать словом... Мелькнула мысль: «Скоро они будут и авторов жечь на кострах... Боже! Спаси, сохрани и помилуй!»... Держала в руках икону Григория и вспомнила слова Батюшки, сказанные в ответ на все эти «костры»: «Это диавол со­творил! Какая сатанинская злоба! Господи! Вразуми Ты их!» Размышляя так, снова спросила Старца:

— Отче, прославят его?

— Так смотрите, что у Вас в руках?

— Икона Мученика Григория с Цесаревичем...

— Так видите, уже прославили... Смотрите, и иконочка уже есть, даже акафист, ведь мы же молим­ся ему, и многие молились и молятся...

— Батюшка! А Архиереи будут на нас серчать?

— За что? — спросил он. — Мы с вами их ничем не обидели и не обижаем.

— Что мы Мученика Григория (Распутина) освяти­ли, славим, святым почитаем?

— Это — правда Божия, здесь не на что серчать, — сказал Батюшка. — Они — Архиереи, понимают.

ЖЕРТВЕННЫЕ ЦВЕТЫ ПОКАЯНИЯ

В словах и мыслях Старца Николая присутствова­ло всегда чудесное спокойствие духа и твердость, кото­рая дается только глубокой верой и спокойной, чистой и праведной совестию. Это спокойствие передалось и нам: как можно не ублажать мученическую кончину Царских Страдальцев и Григория святого, не причаст­ных ко грехам предгрозового российского, «интелли­гентного», общества, столь много и тяжко грешившего против Русского Народа, разбудившего в нем зверя и подавлявшего в нем человека-христианина. Мучения их Царственные — это воистину жертва за грех такого «общества», жестокого и бросившего вызов Господу.

Старец Николай всегда внушал нам святоотече-ское отношение к мученическому долгу и искупитель­ной жертве Царя. Он говорил, что Богу не нужно наше прославление святых, имея в виду Царских Мучени­ков, Григория, и Царя-Великомученика Иоанна Гроз­ного. «У Бога — они святы, — говорил Батюшка. — Это нужно для нашей души, для нашего покаяния и исправления, для нравственного совершенства и духов­ного прозрения».

Когда начинали разговор об Искупительной Жерт­ве Царя, Старец Николай называл Царские Страдания таковыми — искупительными, подобными Страда­ниям Господа нашего Иисуса Христа, полным сорас-пятием Христу. Но Батюшка постоянно напоминал, что Тайна Искупления, как догматическое учение о Боге, не уяснима вполне для нашего разума, мы можем это постичь только отчасти, поскольку дух наш ог­раничен для постижения самой главной Метины — Тайны Искупления, и призывал быть очень осторож­ными в мыслях и словах, когда говорим. Все, что мы ни говорим о Господе и святых, напоминал нам Батюшка, мы говорим «человекообразно», поэтому он не участ­вовал никогда в разговорах с людьми, которые явно не желали воспринять дух его мыслей.